Как китайцы помогли большевикам удержаться у власти в России

«Китаец — он стоек, он ничего не боится. Брат родной погибнет в бою, а он и глазом не моргнет… Если он понимает, что против него враг, то плохо этому врагу. Китаец будет драться до последнего», — писал в «Воспоминаниях старого красноармейца» советский военачальник Иона Якир.

Более сорока тысяч китайцев участвовали в Гражданской войне в России в составе Красной Армии. Что же заставило их втянуться в совершенно чужой им конфликт на чужой земле?

Под знаменами революции

В 1917 году в России проживало до двухсот тысяч китайцев, занятых тяжелым трудом в промышленности, сельском хозяйстве и строительстве. С помощью дешевой рабочей силы, активно вербовавшейся в Китае, царское правительство пыталось решить проблему дефицита рабочих рук, вызванного Первой мировой войной.

Однако с приходом к власти большевиков и началом Гражданской войны китайцы в России оказалось в сложном положении. В погружавшейся в пучину хаоса стране для них не осталось возможностей для заработка. Когда Сибирь, северные и южные порты попали под контроль белых и интервентов, для китайского населения центральной России дорога домой была закрыта. Да и не все хотели возвращаться в Китай, переживавший в это время так называемую Эру милитаристов, в ходе которой страну раздирали между собой военно-политические клики.

Чуть ли не единственным способом для скопившегося в крупных городах китайского пролетариата накормить себя и свои семьи, а также заработать денег на дорогу на родину стало поступить на службу в Красную Армию. «На жалованье китайцы очень серьезно смотрели. Жизнь легко отдавали, а плати вовремя и корми хорошо», — вспоминал Якир.

Но деньги были не единственной причиной того, что тысячи китайцев встали под красные знамена. Идеология социалистической революции и построения коммунизма оказались для них близкими по духу. «Недалеко ушли друг от друга царская Россия и Китай, где господствовала маньчжурская династия: и там, и здесь богачи жили припеваючи, а бедные — в голоде и холоде», — писал боец Чэнь Бо-чуань в своих воспоминаниях «Дни и ночи в Сибири».

Большевики хорошо чувствовали упаднические настроения китайских иммигрантов и успешно вели среди них активную пропагандистскую работу, предлагая вместе построить новый справедливый мир. В крупных городах стали издаваться газеты на китайском языке: «Великое равенство», «Коммунистическая звезда», «Китайский рабочий» и другие. Китайская община была немало и приятно удивлена, узнав (стараниями большевиков), что Ленин в свое время осудил подавление великими державами национального восстания ихэтуаней 1900 года против иностранного засилья.

В итоге в ряды Красной Армии вступили десятки тысяч китайских добровольцев. Одни надеялись заработать на кусок хлеба, другие мечтали пробиться на родину, третьи прониклись идеями мировой революции, а четвертые были не прочь воспользоваться царившей в России суматохой ради безнаказанного грабежа и разбоя.

Красная гвардия

Китайские солдаты быстро заслужили славу одних из наиболее дисциплинированных и боеспособных в Красной Армии. Они не могли дезертировать, затеряться среди чужого им населения в чужой стране, поэтому их преданность не вызывала вопросов. «К выполнению своих обязанностей китайские бойцы всегда относились исключительно честно и добросовестно и поэтому завоевали большое доверие к себе со стороны командования», — писал солдат Чжан Цзы-сюань в своих воспоминаниях «Плечом к плечу».

«Все они храбрые вояки, но одного не выносят — сабельного блеска», — отметил партийный деятель Яков Никулихин в книге «На фронте гражданской войны»: «Казаки учли это обстоятельство и в солнечные дни перед атакой помахивали обнаженными шашками по воздуху. Тогда на китайцев находил панический страх, и они давали тягу в высокие подсолнухи. А так, вообще, китаец-красноармеец храбр, не отступает перед пулеметным дождем и лихо дерется».

Белые особо ненавидели красных китайцев, наравне с другими иностранцами в Красной Армии: латышами, эстонцами, венграми. «Изуверов, нехристей и немецких шпионов» считали одной из главных опор большевистской власти и при взятии в плен предпочитали расстреливать на месте.

От Польши до Тихого океана

Сорок тысяч китайских солдат никогда не действовали как единая сила. Отряды численностью не более 2-3 тысяч человек каждый создавались по всей стране и воевали в составе более крупных подразделений Красной Армии. Китайцы служили и в 25-й стрелковой дивизии самого легендарного красного командира Василия Чапаева, и даже в личной охране Ленина.

Одной из наиболее надежных и стойких красных частей на Урале и в Сибири был 225-й Китайский интернациональный полк под командованием Жен Фучена. После своей гибели 29 ноября 1918 года он был посмертно награжден орденом Красного Знамени, а с его вдовой и детьми Ленин встречался лично.

Около 500 китайских кавалеристов служили в лучшем воинском формировании большевиков — 1-й конной армии Семена Буденного. В ходе советско-польской войны они вместе частью армии были контрударом противника на Висле отрезаны от основных сил и вынужденно отступили на территорию Германии, где были интернированы. Немцы держали китайцев отдельно, агитируя остаться у них на службе, но те отказались и вскоре вернулись в Россию вместе со остальными.

Среди красных китайцев на Дальнем востоке России одним из наиболее известных был партизанский отряд коммуниста Сан Ди-у, успешно воевавший против местных белых казачьих войск, японских и американских интервентов, а также китайских бандитов — хунхузов. Сам предводитель отличался отменной храбростью, не раз ходил в рукопашные, был четыре раза ранен и даже отправил под откос американский паровоз.

Сражались китайцы и на стороне белых. Бывали случаи, когда столкнувшись на фронте со своими соплеменниками из Красной Армии, они, не долго думая, переходили на их сторону.

Каратели

Железная дисциплина китайских солдат проявлялась не только в бою. Исполнительность и беспрекословное подчинение приказам были особо полезны при проведении карательных акций и казней. Там, где русские могли дрогнуть, китайцы действовали четко и безэмоционально.

Не все из них были коммунистами и испытывали ненависть к классовому врагу. Многие относились к схваткам с врагом и расстрелам бунтующих крестьян и рабочих одинаково равнодушно, как к рутинной работе, за которую они получают жалованье.

«Быстрая атака пеших разведчиков и 1-го батальона опрокинула китайцев», — вспоминал белый офицер Антон Туркул: «Человек триста захватили в плен. У многих были на пальцах золотые обручальные кольца с расстрелянных, в карманах портсигары и часы, тоже с расстрелянных. Азиатские палачи ЧК, с их крысиной вонью, со сбитыми в черный войлок волосами, с плоскими темными лицами, ожесточили наших. Все триста китайцев были расстреляны».

После войны

С окончанием Гражданской войны китайцы продолжили службу в рядах милиции, Красной Армии и советских спецслужб. Они боролись с бандитизмом, охраняли маршруты доставки продовольствия для голодающих губерний в ходе массового голода 1921-1922 годов, унесшего жизни до 5 миллионов человек.

Сотни человек решили навсегда остаться в Советском Союзе. Здесь они обзавелись русскими женами и отправились работать в сферы промышленности и сельского хозяйства. Так, Ча Ян-чи, выучившись на агронома, активно развивал рисоводство на Северном Кавказе.

Большинство же красных китайцев вернулось на родину. Обладая богатым боевым опытом и получив дополнительную специальную подготовку, они ехали домой, чтобы помочь Мао Цзэдуну установить там советскую власть, и вскоре стали ядром Коммунистической партии Китая